завтра переговоры в солидной фирме, не могу же я пойти туда в старье…
– Ну-ну. Тебе, конечно, видней, подруга. Только я бы на твоем месте надела брючный костюм, в котором ты в казино ходишь. И скромно, и строго, и не стыдно в приличном обществе показаться.
– Не твое дело, в чем мне ходить! – вдруг сорвалась на крик Шоира. – Я, между прочим, не лезу в твою жизнь и не даю никаких советов, в чем тебе мороженым торговать.
– Ну-ну… Правду говорят – деньги людей портят… Змея…
***
У дверей переговорной сидели двое – парень и девушка. Очень странная пара…
Молодой человек был в украинской косоворотке, расшитой красными петухами, которую Шоира сочла совершенно неуместной в обстановке современного офиса. Стрижка в кружок делала его похожим на запорожского казака из «Вечеров на хуторе близ Диканьки». Не хватало только широких шаровар и оселедца. Колоритный «гоголевский персонаж» беспрестанно болтал, жестикулируя руками, и приставал к девушке с какими-то расспросами.
Она в отличие от говорливого соседа была неприметной, как серая безликая мышка. Ее костюм неопределенного оттенка сливался с цветом стен.
Шоира какое-то время наблюдала за ними из коридора. Потом присела на свободный стул со стороны девушки.
– Скажите, пожалуйста, а контракт тут подписывать будут?
– О, кажись, у нашем полку прыбыло! – воскликнул украинец. – Олег зараз спустыться.
Докучливый украинец сразу же переключился на новую «жертву».
– Це, для антуражу, – сказал он, демонстрируя Шоире косоворотку. – Шо б нихто не сомневался, шо я з Украины.
– А ця барышня – з Туркмэнии, – продолжил он, указывая пальцем на «серую мышку». – Тильки вона без тюбэтэйки. Я ей кажу – ты шо без антуражу? А вона каже, шо вона – русская, тильки паспорт туркмэнский. А вы з откудова будэте?
– Я из Киргизии.
– А я зараз догадался, шо со Срэдней Азии. А як же ш – глазки косэнькие, так шо, я зараз и догадался. Вам и тюбэтэйка нэ трэба.
Украинец встал и прошелся по комнате, гордо выпятив грудь.
– Ну, як?!
«Спектакль» был прерван появлением Олега. Шоира не сразу узнала его без привычных джинсов и футболки навыпуск. В деловом костюме он выглядел абсолютно чужим, официальным и неприступным. Однако таким он почему-то понравился ей еще сильнее. Длинные светлые кудри, ниспадавшие раньше до бровей, сменил короткий ежик волос. Теперь на открытом лице был заметен высокий лоб, пересеченный глубокими, не по возрасту морщинами. Глаза казались больше и выразительнее. Только теплоты в них нисколько не прибавилось.
– По-моему, вы перестарались, Тарас, – сказал Олег, поправляя узел галстука. – Не надо так усердствовать. Здесь не бал-маскарад. Вам ничего никому доказывать не нужно. Вашего украинского паспорта с регистрацией достаточно.
– Я ж хотел как лучше, – принялся оправдываться украинец. Он неожиданно для окружающих заговорил на чистейшем русском языке. – Для натуральности. А если не нравится, то я на всякий случай обычную рубашку с собой прихватил. Вот, в пакетике, так что могу переодеться.
– Давайте. Только быстро, подписание начнется минут через пятнадцать. На будущее берите пример с Людмилы, как нужно одеваться. Строго, неброско, чтобы не привлекать излишнего внимания.
Олег перевел взгляд с ничем не примечательной «серой мышки» на Шоиру и остолбенел. Его взгляд не сулил ничего хорошего.
– Можно вас на пару слов, госпожа Феткуллова…
Она вскочила со стула и тряхнула распущенными, специально завитыми ради сегодняшних переговоров волосами. Короткая юбка взметнулась вверх, вызывающе открывая ноги и бедра.
– Вы с ума сошли, – возмущенно прошипел Олег. – Что это на вас вдруг нашло? Наш офис – не казино и не дом терпимости! Вот, возьмите журнал и прикройте колени. И длинные волосы лучше убрать. Как там у вас, у женщин делается…? Пучок? Хвостик? А распущенные локоны оставьте для дискотеки.
Шоира прикусила губу и нехотя заколола волосы. Чурбан, невежа. Отчитал ее, как девчонку-малолетку. А еще с зарубежными фирмами работает… В Европе все, между прочим, ходят в мини-юбках. Прическа ему, видите ли, не по нраву! Да она полночи спала на железных бигуди, чтобы хорошо выглядеть!
– Ну вот. Совсем другое дело… Тогда вот еще что… Предлагаю стать бенефициаром компании Арлингтон, той самой, где вы уже являетесь поверенным.
– Кем, простите?
– Владельцем, владельцем. Разумеется, номинальным. Будете только числиться и все. Никакого риска. Зато оплата по двойному тарифу. Соглашайтесь быстрее, пока я не передумал…
Шоира не глядя подписала протянутые бумаги.
Через минуту вернулся преображенный Тарас. Помимо бело-синей полосатой сорочки, в ход был пущен коричневый пиджак в темно-серую клетку. На шее болтался кое-как повязанный галстук, а волосы были тщательно прилизаны на бок. «Казак» превратился в обычного украинского гастарбайтера. Олег удовлетворенно кивнул и рассадил подписантов в рядок.
– Так, господа поверенные, ожидайте спокойно, пока не кончатся переговоры с руководством. Когда потребуется, вас пригласят. Названия своих компаний помните? Смотрите, не перепутайте. Подпись нужно ставить строго напротив своей фамилии, а печать – ниже, там, где по-английски указано слово «seal».
Подписанты дружно кивнули.
– Просьба заходить по одному, в дверях не толкаться. Вопросов никаких не задавать, по сторонам не пялиться. Сидорчук, это вас в первую очередь касается. Молча зашли, подписали и вышли.
Когда переговоры закончились, Олег раздал подписантам конверты с деньгами и сухо попрощался. Даже спасибо никому не сказал. И на Шоиру не взглянул… ни разу.
Людмила с Тарасом направились к выходу, а она задержалась в приемной и в растерянности мяла в руках конверт, будто хотела отдать назад.
– Что-нибудь не так, госпожа Феткуллова? Вы опять недовольны вознаграждением? Все, как положено, с учетом оплаты за будущее бенефициарство.
– Нет… То есть да, конечно, довольна. Я хотела… А когда мы увидимся? То есть я хотела спросить, когда нужно будет что-нибудь опять подписывать?
– Я позвоню.
Он мгновенно исчез, а она вдруг почувствовала себя использованной, ненужной вещью.
В течение недели Шоиру еще несколько раз приглашали на подписание контрактов. И вскоре скопилась достаточная сумма, чтобы снять однокомнатную квартиру. Девчонки принялись укладываться. Баба Клава восприняла их отъезд в штыки.
– Может, останитесся? И че вам деньги-то зазря тратить. Ладно бы двухкомнатную сняли… А мою однушку можно и отремонтировать… за ваш счет…
Но девчонок было не остановить. Новая квартирка маленькая, но чистенькая, уютная. Давно о такой мечтали. И главное, почти своя…, заплатили за целый месяц вперед.
– Ну, и выкатывайтесь. Только смотрите не пожалейте… Назад не пушшу…
Сборы были не долги, в тот же вечер и переехали.
Шоира так радовалась новой квартире, что за два дня предоставленных начальством отгулов никуда не выходила. Наслаждалась бездельем – валялась на диване или глазела в окно, как где-то далеко, внизу, с грохотом проносились трамваи, и люди спешили по своим делам. А ей никуда не нужно было торопиться… Вот бы, совсем не ходить на работу! Никогда!
Вернувшись в казино, она застала всех в мрачном настроении. Директор был сам не свой. Ашот не улыбался и не шутил. Бухгалтерша с глазами на мокром месте постоянно шмыгала носом, а на вопрос, что стряслось, в ответ только отмахивалась. Остальные сотрудники испуганно перешептывались по углам.
Вечером ее вызвали в директорский кабинет.
– С завтрашнего дня на работу можешь не приходить, – сказал начальник, сурово сдвинув брови. – Вот…, возьми выходное пособие.
Шоира стояла в оцепенении, странно покачивая головой. Еще вчера она пребывала